Эта вилла (Villa Jovis), стоящая на вершине Монте Тиберио (334 м), — одна из самых значительных каприйских вилл, площадью более 6 тыс. кв. м. Она была построена по повелению императора Тиберия, хотя археологические раскопки позволяют предположить, что уже император Август усмотрел здесь идеальное место для своей резиденции.
Внутренние помещения, имевшие с одной стороны четыре этажа, а с другой — два, прихотливо соединялись коридорами, лестницами, переходами и группировались вокруг прямоугольного водоема, собиравшего дождевую воду. Под водоёмом, в свою очередь, находился внушительный резервуар из нескольких отсеков, который частью был вырыт в скале, а частью выложен из кирпича, и также предназначался для сбора воды.
С северной стороны, у обрыва, откуда открывается наиболее зрелищная панорама на Неаполитанский залив, были устроены императорские апартаменты, отделённые от остальных помещений, с великолепной лоджией, длиной 90 м.
С южной, противоположной, стороны находилась зона с природными источниками.
На востоке, со стороны Салернского залива, был построен полукруглый церемониальный зал, с различными помещениями для приёмов, и императорская канцелярия, в то время как на западе располагались кухни и службы, включая склады и хранилища.
На некотором расстоянии к югу от руин виллы находится остов так называемой «башни маяка» (Torre del Faro), вокруг которой вьётся спиральная лестница. Несмотря на своё название, башня, скорей всего, маяком не являлась, а использовалась для сообщения с другими, подобными же, сигнальными башнями. По преданию, Тиберий умудрялся сообщаться даже с Римом посредством своеобразного там-тама, условными сигналами из дыма и пламени: благодаря этой башне, он мог, якобы, управлять империей, не покидая остров.
Римский историк Светоний писал, что за несколько дней до смерти императора, башня, в результате землетрясения, рухнула, что было воспринято чуть ли не как предупреждение Небес.
Неподалёку от башни разверзлось ущелье, прозванное «сальто Тиберия», в которое, по рассказам, исторически не подтверждённым, бросали осуждённых императором людей. На северо-востоке, вблизи от гостевых апартаментов, непосредственно на руинах виллы, поставлена церквушка Санта Мария дель Соккорсо (Божией Матери «Скоропомощницы»), богородичный храм, до сих пор чтимый каприйскими рыбаками.
Уже и начале XVIII в., по повелению неаполитанского короля Карла III, вилла стала предметом изучения, но, как часто случалось в ту эпоху, не с целью сохранения памятника, а для изъятия мраморных фрагментов, мозаик, украшений, предметов обстановки, шедших в какое-либо новое строительство. То же самое, и даже в большей степени, можно сказать о работах (на рубеже XVIII-XIX вв., при Фердинанде IV), проведённых Норбертом Хадравой, который не стеснялся увозить с острова всё, что представлялось ему достойным интереса.
Исследования научного характера проводились с 1827 г. В их процессе были найдены такие превосходные вещи, как мраморная вымостка (сейчас — в королевском дворце Каподимонте, Неаполь), фрагменты мраморного пола (в церкви Св. Стефана), два мраморных путеала — сооружения цилиндрической формы, ставившиеся обычно на месте удара молнии, и мраморный барельеф (в Национальном археологическом музее Неаполя).
Впоследствии руины были заброшены, несмотря на то, что настоятели церкви Санта Мария дель Соккорсо считались за них ответственными. Местные пастухи и крестьяне стали использовать заросшую зеленью виллу для своих нужд. В 1932 г., наконец, были предприняты археологические раскопки, в результате которых руины были очищены как от вековых наслоений, так и от постороннего присутствия. Раскопки также подтвердили факт «культурного расхищения» не только большей части убранства, но даже фрагментов конструкций.
Археологическая зона была официально открыта для публики в 1937 г., к 2000-летию со дня рождения императора Августа, как гласит памятная доска. Печально, что руины вновь обильно заросли: требуются новые работы.
